Неточные совпадения
Все были хожалые, езжалые: ходили по анатольским
берегам, по крымским солончакам и степям, по всем речкам большим и малым, которые впадали в Днепр, по всем заходам [Заход —
залив.] и днепровским островам; бывали в молдавской, волошской, в турецкой земле; изъездили всё Черное море двухрульными козацкими челнами; нападали в пятьдесят челнов в ряд
на богатейшие и превысокие корабли, перетопили немало турецких галер и много-много выстреляли пороху
на своем веку.
— История, дорогой мой, поставила пред нами задачу: выйти
на берег Тихого океана, сначала — через Маньчжурию, затем, наверняка, через Персидский
залив. Да, да — вы не улыбайтесь. И то и другое — необходимо, так же, как необходимо открыть Черное море. И с этим надобно торопиться, потому что…
Мои товарищи все доискивались, отчего погода так мало походила
на тропическую, то есть было облачно, как я сказал, туманно, и вообще мало было свойств и признаков тропического пояса, о которых упоминают путешественники. Приписывали это близости африканского
берега или каким-нибудь неизвестным нам особенным свойствам Гвинейского
залива.
Берег постепенно удалялся, утесы уменьшались в размерах; роща в ущелье по-прежнему стала казаться пучком травы; кучки негров
на берегу толпились, точно мухи, собравшиеся около капли меду; двое наших, отправившихся
на маленький пустой остров, лежащий в
заливе, искать насекомых, раковин или растений, ползали, как два муравья.
«
На берег кому угодно! — говорят часу во втором, — сейчас шлюпка идет». Нас несколько человек село в катер, все в белом, — иначе под этим солнцем показаться нельзя — и поехали, прикрывшись холстинным тентом; но и то жарко: выставишь нечаянно руку, ногу, плечо — жжет. Голубая вода не струится нисколько; суда, мимо которых мы ехали, будто спят: ни малейшего движения
на них;
на палубе ни души. По огромному
заливу кое-где ползают лодки, как сонные мухи.
Они назвали
залив, где мы стояли, по имени, также и все его
берега, мысы, острова, деревни, сказали даже, что здесь родина их нынешнего короля; еще объявили, что южнее от них,
на день езды, есть место, мимо которого мы уже прошли, большое и торговое, куда свозятся товары в государстве.
Мы прошли большой
залив и увидели две другие бухты, направо и налево, длинными языками вдающиеся в
берега, а большой
залив шел сам по себе еще мили
на две дальше.
Я остался и вслушивался в треск кузнечиков, доносившийся с
берега, в тихий плеск волн; смотрел
на игру фосфорических искр в воде и
на дальние отражения береговых огней в зеркале
залива.
Джонки, лодки, китайцы и индийцы проезжают с
берега на суда и обратно, пересекая друг другу дорогу. Направо и налево от нас — все дико; непроходимый кокосовый лес смотрится в
залив; сзади море.
Что за жизнь кипела бы тут, в этих
заливах, которыми изрезаны японские
берега на Нипоне и
на Чусиме, дай только волю морским нациям!
Фрегат повели, приделав фальшивый руль, осторожно, как носят раненого в госпиталь, в отысканную в другом
заливе, верстах в 60 от Симодо, закрытую бухту Хеда, чтобы там повалить
на отмель, чинить — и опять плавать. Но все надежды оказались тщетными. Дня два плаватели носимы были бурным ветром по
заливу и наконец должны были с неимоверными усилиями перебраться все (при морозе в 4˚) сквозь буруны
на шлюпках, по канату,
на берег, у подошвы японского Монблана, горы Фудзи, в противуположной стороне от бухты Хеда.
Другой переводчик, Эйноске, был в Едо и возился там «с людьми Соединенных Штатов». Мы узнали, что эти «люди» ведут переговоры мирно; что их точно так же провожают в прогулках лодки и не пускают
на берег и т. п. Еще узнали, что у них один пароход приткнулся к мели и начал было погружаться
на рейде; люди уже бросились
на японские лодки, но пробитое отверстие успели заткнуть. Американцы в Едо не были, а только в его
заливе, который мелководен, и
на судах к столице верст за тридцать подойти нельзя.
Передвинешься
на средину рейда — море спрячется, зато вдруг раздвинется весь
залив налево, с островами Кагена, Катакасима, Каменосима, и видишь мыс en face [спереди — фр.], а
берег направо покажет свои обработанные террасы, как исполинскую зеленую лестницу, идущую по всей горе, от волн до облаков.
За городом дорога пошла
берегом. Я смотрел
на необозримый
залив,
на наши суда,
на озаряемые солнцем горы, одни, поближе, пурпуровые, подальше — лиловые; самые дальние синели в тумане небосклона. Картина впереди — еще лучше: мы мчались по большому зеленому лугу с декорацией индийских деревень, прячущихся в тени бананов и пальм. Это одна бесконечная шпалера зелени —
на бананах нежной, яркой до желтизны,
на пальмах темной и жесткой.
Когда мы вошли в
залив Ольги, было уже темно. Решив провести ночь
на суше, мы съехали
на берег и развели костер.
План экспедиции. — Мулы. — Конское снаряжение. — Инвентарь. — Питательные базы. — Прибытие Дерсу. — Помощь, оказанная моряками. —
Залив Петра Великого. — Остров Аскольд.
Залив Преображения. — Плавание
на миноносцах. — Прибытие в
залив Ольги. — Высадка
на берег. — Горбуша.
Наконец стало светать. Вспыхнувшую было
на востоке зарю тотчас опять заволокло тучами. Теперь уже все было видно: тропу, кусты, камни,
берег залива, чью-то опрокинутую вверх дном лодку. Под нею спал китаец. Я разбудил его и попросил подвезти нас к миноносцу.
На судах еще кое-где горели огни. У трапа меня встретил вахтенный начальник. Я извинился за беспокойство, затем пошел к себе в каюту, разделся и лег в постель.
Залив Рында находится под 44° 41' с. ш. и 136° 31' в. д. от Гринвича и состоит из двух
заливов: северного, именуемого Джигитом, и южного — Пластун. Оба они открыты со стороны моря и потому во время непогоды не всегда дают судам защиту. Наибольшая глубина их равна 25–28 м. Горный хребет, разделяющий оба упомянутых
залива, состоит из кварцевого порфира и порфирита с включением вулканического стекла. Чем ближе к морю, тем горы становятся ниже и
на самом
берегу представляются холмами высотой от 400 до 580 м.
Маленькие кулички-песочники со свистом перелетывают вдоль каменистых
берегов, испещренных холодными и светлыми ключами; дикие утки выплывают
на середину прудов и осторожно озираются; цапли торчат в тени, в
заливах, под обрывами…
По длинному ряду бараков, расположенных
на берегу моря для склада товаров и разного сырья, можно судить о размерах торговых оборотов китайцев в
заливе Ольги.
Мы высадились
на южном
берегу залива в 10 часов утра, лодку отправили назад, а сами пошли в горы.
Однажды он отправился в горы по своим делам и пригласил меня с собою. 24 июня рано утром мы выехали с ним
на лодке, миновав Мраморный мыс, высадились
на берегу против острова Чихачева. Эта экскурсия дала мне возможность хорошо ознакомиться с
заливом Ольги и устьем Вай-Фудзина.
На восточном
берегу залива находится китайский поселок Ши-мынь [Ши-мынь — каменные ворота.], называемый русскими Кошкой.
Первая ночь, которую Поляков провел
на берегу этого
залива, была ясная, прохладная, и
на небе сияла небольшая комета с раздвоенным хвостом.
Мне рассказывали, что в последнее время каторжные, чтобы не идти по охраняемому западному побережью, начинают уже пробовать другой путь, а именно
на восток, к Ныйскому
заливу, оттуда по
берегу Охотского моря
на север к мысу Марии и Елизаветы, и затем к югу, чтобы переплыть пролив против мыса Пронге.
Остановившись
на глубине двух сажен, он послал к северу для промера своего помощника; этот
на пути своем встречал среди мелей глубины, но они постепенно уменьшались и приводили его то к сахалинскому
берегу, то к низменным песчаным
берегам другой стороны, и при этом получалась такая картина, как будто оба
берега сливались; казалось,
залив оканчивался здесь и никакого прохода не было.
Берег залива произвел
на Полякова унылое впечатление; он называет его типичным характерным образчиком ландшафта полярных стран.
Около мыса Хоэ
залило в катере машину; девять человек утонули и были выброшены
на берег, и спасся
на доске только один, бывший
на катере рулевым.
В этот же единственный раз в моей жизни я нашел красноустиков в августе месяце не
на пашне и не в поле, а приметил их в поздние сумерки, летающих взад и вперед и вьющихся по
берегам заливов, в верху пруда.
К концу сентября, то есть ко времени своего отлета, гуси делаются очень жирны, особенно старые, но, по замечанию и выражению охотников, тогда только получают отличный вкус, когда хватят ледку, что, впрочем, в исходе сентября у нас не редкость, ибо от утренних морозов замерзают лужи и делаются закраины по мелководью около
берегов на прудах и
заливах.
…Очень желаю, чтобы… тебе удалось выиграть твою поземельную тяжбу и распространить твои владения
на берегах Финского
залива.
Заозерный завод, раскидавший свои домики по
берегу озера, был самым красивым в Кукарском округе. Ряды крепких изб облепили низкий
берег в несколько рядов; крайние стояли совсем в лесу. Выдавшийся в средине озера крутой и лесистый мыс образовал широкий
залив; в глубине озера зелеными пятнами выделялись три острова. Обступившие кругом лесистые горы образовали рельефную зеленую раму. Рассыпной Камень лежал массивной синевато-зеленой глыбой
на противоположном
берегу, как отдыхавший великан.
Круглая площадка,
на ней — небольшой садик, над головами прохожих вьется по столбам дорога, по дороге пробежал поезд, изогнулся над самым
заливом и побежал дальше
берегом, скрывшись за углом серого дома и кинувши
на воду клуб черного дыма.
Сидя тихо и смирно с удочкой
на берегу озера или речного
залива, проросшего травами, а иногда притаясь в лодке в густых камышах пруда, я имел случай нередко, хотя поверхностно, наблюдать любопытную картину рыбьего боя: [Процесс метанья, или боя, икры даже этих трех пород, сейчас мною названных, наблюдать очень трудно, потому что он происходит по большей части в травах или камышах, а главное потому, что рыба боится приближения человека.
Заводи,
заливы, полои, непременно поросшие травою, — вот любимое местопребывание линей; их надобно удить непременно со дна, если оно чисто; в противном случае надобно удить
на весу и
на несколько удочек; они берут тихо и верно: по большей части наплавок без малейшего сотрясения, неприметно для глаз, плывет с своего места в какую-нибудь сторону, даже нередко пятится к
берегу — это линь; он взял в рот крючок с насадкой и тихо с ним удаляется; вы хватаете удилище, подсекаете, и жало крючка пронзает какую-нибудь часть его мягкого, тесного, как бы распухшего внутри, рта; линь упирается головой вниз, поднимает хвост кверху и в таком положении двигается очень медленно по тинистому дну, и то, если вы станете тащить; в противном случае он способен пролежать камнем несколько времени
на одном и том же месте.
Старый пень находился уже позади их. Челнок быстро несся к
берегу. Сделав два-три круга, он въехал наконец в один из тех маленьких, мелких
заливов, или «заводьев», которыми, как узором, убираются песчаные
берега рек, и засел в густых кустах лозняка. Мальчики ухватились за ветви, притащили челнок в глубину
залива и проворно соскочили наземь. Страх их прошел мгновенно; они взглянули друг
на друга и засмеялись.
— Я? Да, я тоже был порядочно измят,
на берег меня втащили без памяти. Нас принесло к материку, за Амальфи [Амальфи — город
на побережье Салернского
залива.] — чуждое место, но, конечно, свои люди — тоже рыбаки, такие случаи их не удивляют, но делают добрыми: люди, которые ведут опасную жизнь, всегда добры!
Пристань Кашка рассыпала свои домики
на левом
берегу Чусовой,
на низкой отлогости, которую далеко
заливает вешняя вода.
С глухим ревом и стоном летел вниз пенистый вал, шипучей волной
заливая низкие
берега и с бешеным рокотом превращаясь
на закруглениях береговой линии в гряды майданов, то есть громадных белых гребней.
Два лета кряду я живу в своем новом углу,
на берегу Финского
залива, почти в виду кронштадтских твердынь.
Чтобы читать книжку, следить за наукой, литературой и искусством — для всего этого нет никакой надобности в своем собственном угле, и в особенности
на берегу Финского
залива. Гораздо более удобств в этом смысле представляют Эмсы, Баден-Бадены, Трувили, Буживали, Лозанны и пр.
И все это совершается неторопливо, по-домашнему, по-соседски, с вековечной привычной ловкостью и красотой, под нежарким осенним солнцем
на берегах синего, веселого
залива, под ясным осенним небом, которое спокойно лежит над развалиной покатых плешивых гор, окаймляющих
залив.
Потихоньку, избегая встретиться с кем-либо, мы выносим вместе с Яни сети
на берег. Ночь так темна, что мы с трудом различаем Христо, который ждет уже нас в лодке. Какое-то фырканье, хрюканье, тяжелые вздохи слышатся в
заливе. Эти звуки производят дельфины, или морские свиньи, как их называют рыбаки. Многотысячную, громадную стаю рыбы они загнали в узкую бухту и теперь носятся по
заливу, беспощадно пожирая ее
на ходу.
Особенно важно то обстоятельство, что первый баркас, пришедший в
залив, продает свою добычу по самой дорогой цене, — таким образом для дожидающих
на берегу соединяются вместе и интерес, и спорт, и самолюбие, и расчет.
Мы подходим к противоположному
берегу. Яни прочно устанавливается
на носу, широко расставив ноги. Большой плоский камень, привязанный к веревке, тихо скользит у него из рук, чуть слышно плещет об воду и погружается
на дно. Большой пробковый буек всплывает наверх, едва заметно чернея
на поверхности
залива. Теперь совершенно беззвучно мы описываем лодкой полукруг во всю длину нашей сети и опять причаливаем к
берегу и бросаем другой буек. Мы внутри замкнутого полукруга.
Вода, небо, сверкающий вдали
на солнце город, синие леса, окаймляющие
берега залива, верхушки мачт
на кронштадтском рейде, десятки пролетавших мимо меня пароходов и скользивших парусных кораблей и лайб — все показалось мне в новом свете.
Приходилось тяжело работать, за тридцать-сорок верст от
берега, среди ночи, иногда в ненастную погоду, когда вода
заливала баркас и тотчас же обледеневала
на одежде,
на веслах, а погода держала по двое, по трое суток в море, пока не выбрасывала куда-нибудь верст за двести, в Анапу или в Трапезонд.
Обогнув высокий мыс, пароход вошел в
залив. Арестанты толпились у люков и с тревожным любопытством смотрели
на горные высокие
берега острова, все выраставшие среди сумрака приближавшегося вечера.
Один
берег,
на котором стояла усадьба, был высок, крут и весь покрыт деревьями;
на другом, отлогом, зеленели широкие заливные луга и блестели
заливы.
Сегодня вода плывёт спокойно, но — теперь лето, работать нечего, и сила реки пропадает бесполезно; осенью, в дожди, она станет непокорной и опасной, требуя непрерывного внимания к своим капризам; весною — выйдет из
берегов,
зальёт всё вокруг мутной холодной водой и начнёт тихонько, настойчиво ломать, размывать плотину. Уже не однажды
на памяти Николая она грозила разорением, заставляя непрерывно работать дни и ночи, чтобы побороть её неразумную силу.